Чак Паланик (Chuck Palahniuk), родился 21 февраля 1962 года. Трудно назвать жизнь этого человека нормальной. Судите сами - дед застрелил бабку, а затем покончил с собой. Родители развелись. Чак и его сестра в итоге остались предоставленными самим себе. Поступив на журфак Орегонского университета, Чак вел себя так, как и положено среднестатистическому американскому студенту – пил, дебоширил и дрался, не забывая при этом отписываться в университетской газете. И не думал становиться писателем. Но во время своего обучения в университете с Палаником происходят два весьма любопытных случая, которые, можно сказать, и подтолкнули его к написанию «Бойцовского клуба».
       Учась в Университете, Паланик очень долгое время подрабатывал автомехаником. Однажды вечером в общежитии он и сосед по комнате поскандалили с ребятами с верхнего этажа – те слишком громко слушали музыку, мешая им спать. А недосыпание с недавнего времени стало лучшим другом Чака. Студенты музыку убавлять не стали, а когда Чак и его друг поднялись к ним и принялись стучать в дверь, попросту их послали. На следующее утро Паланик и его приятель подкараулили их, чтобы серьезно поговорить. Серьезный разговор, как это и полагается у драчунов, тут же перешел в побоище.
      Первый выговор Чак получил от редактора местной газеты, в которой подрабатывал внештатником. Тот даже не стал читать принесенную студентом статью, а сразу же отправил его из офиса восвояси. Придя вечером на работу в мастерскую, где у него была репутация образцового работника, Паланик получил похожий нагоняй от своего второго начальника. Однако, начальник мастерской не стал отправлять парня домой, ограничившись лишь внушением о том, что вести себя следует более спокойно и в драки не лезть. Паланик отправился работать, но обратил внимание, что его коллеги по мастерской, как и работники редакции, стараются не смотреть на его разукрашенное синяками и кровоподтеками лицо. Паланик вспомнил, что явился в офис редакции в своем лучшем костюме. Но серые пиджак и брюки, белую рубашку и синий галстук дополняло лицо, распухшее от побоев. Паланик подумал, что у него был нелепый и устрашающий вид. Этот достаточно яркий образ он задвинул куда подальше и не вспоминал.
       Во времена студенчества Чак любил шататься по ночным клубам под вымышленным именем Ник и даже имел удостоверение на это имя. Однако в пьяных драках, зачинщиками которых были, как правило, студенты из различных братств, учавствовало его другое альтер-эго. Когда в бар заявлялась полиция, вызванная перепуганным хозяином заведения, и интересовалась у изрядно побитых парней, кто зачинщик безобразия, Паланик и его друзья отвечали: «Это сделал Тайлер Дердон, а мы не причем. Мы просто защищались…». Имя Тайлер Дердон придумал сосед по комнате, чтобы в случае чего у Чака не было проблем на работе и в университете.
       После университета Паланик зарабатывает на жизнь, чем придется: небольшие статьи для местных изданий не приносят достаточных денег, и поэтому он ищет дополнительную работу. Вновь устраивается в мастерские, одно время даже ведет программу «Чакстер ин да хаус» на радио BBC, где отпускает сальные шуточки и мастерски читает рэп. Именно из этой передачи родились знаменитые паланиковские рефрены-повторы, встречающиеся почти во всех книгах. Тогда же он оказывается на писательских курсах. Собственно говоря, так и появился «Бойцовский клуб». Сначала, разумеется, были рассказы, написанные в рамках занятий, которые так никто и не издал. А потом, опять же из-за полученного задания, Паланик пишет небольшой роман о клерке, страдающем раздвоением личности. Роман выходит средненьким, и Паланик о нем забывает. Курсы вселяют в него уверенность, и Паланик садится за свою первую книгу. Он называет ее «Невидимые монстры» и после долгих месяцев работы отсылает в издательство….
       И получает отказ. Книга была слишком необычной, и издательство решает попросту не рисковать. Более того, все издательства, в которые Паланик посылает «Невидимых монстров», отвечают отказом. Разозленному Паланику попадается черновик его «Бойцовского клуба», и он назло переделывает роман, доводит его, как говорится, до ума. Что-то он берет из своей жизни, а что-то из жизни своих друзей и знакомых, которые тоже отличались не совсем типичным для американского образа жизни поведением. Большей частью это были замкнутые, агрессивные, пессимистичные люди, и многие их черты позволили Паланику создать персонажей мира «Бойцовского клуба». «Некоторые официанты, которых я знаю, когда злятся, химичат с едой. Они бреют головы. Моя подруга Элис варит мыло. Мой друг Майк вставляет кадры порнухи в семейные кинохроники. Все парни, которых я знаю, чувствуют себя брошенными своими отцами», - пишет он в своем эссе «Воспоминание».
       Паланик отсылает книгу в издательство, ответившее отказом первым. И – о чудо! – получает утвердительный ответ. Это как-то не характерно для мира Паланика, для Америки, где все истории хорошо оканчиваются лишь для людей, строго вписывающихся в Систему.
       А затем, Дэвид Финчер, создатель «Семи», экранизирует «Бойцовский Клуб». Паланик тем временем работает над третьим романом, а «Невидимых монстров» все же публикуют.
       Теперь на счету Паланика семь полноценных романов, и три из них – «Невидимых монстров», «Дневник» и «Удушье» - собираются экранизировать уже в этом году.
       Так о чем же пишет Паланик?
       Наверное, первое, что вам приходит в голову, - о ненависти. А ненавидит Паланик многое – Библию и американский быт, родителей (своих и чужих) и политкорректность, IKEA и концептуальные кофейные столики в форме инь-янь. Но, прежде всего, он ненавидит Американскую жизнь - жесткую социальную систему, вроде бы предоставляющую все блага: многочисленные страховки, скидки, вездесущую политкорректность, полную зависимость от контракта с фирмой, гражданские права, которых так много. Вроде бы Система работает на человека. Только человек этот должен быть с вполне определенными запросами: страстное желание работать, покупать и смотреть телевизор. Любого другого Система выпихивает из общества. В результате США занимают первое место в мире по числу психически больных на душу населения.
       Фильм Финчера стал гимном этой ненависти. Думается мне, напиши Паланик свой роман после 11 сентября, книга так и осталась бы неизданной. И, может, мы бы так и не узнали ничего об этом писателе вообще – детальное знание о приготовлении напалма и прочих взрывоопасных приятностей из подручных средств может насторожить любую службу безопасности… Да и описание взрыва небоскреба в Америке сейчас… В общем, напиши Паланик свой «Бойцовский клуб» сейчас, его ждала бы незавидная участь.
       На самом деле, при прочтении книги идея ненависти и бунта против Системы уходит… Нет, не на второй план. Просто ты понимаешь, что книга-то, в общем, об одиночестве; понимаешь, что тридцатилетний «мальчик» Джек ходит на встречи анонимных групп поддержки вовсе не за тем, чтобы избавиться от бессонницы: «Почему я так сильно любил группы поддержки, это потому, что когда люди думают, что ты умираешь, они уделяют тебе всё своё внимание.
       Если это может быть последний раз, когда они видят тебя, то они на самом деле видят тебя. Всё остальное об их бухгалтерских отчётах, песнях по радио и укладке волос остаётся за окном. Они уделяют тебе всё своё внимание. Люди слушают, а не просто ждут своей очереди заговорить. И когда они говорят, они не рассказывают тебе историй. Когда вы вдвоём разговариваете, вы строите что-то, и после этого вы немного другие, чем были до того.».
       О чем бы не писал Паланик, понятно, что, прежде всего, он пишет об одиночестве. Все его герои – клерк Джек («Бойцовский клуб»), обезобразившая себя модель Шеннон («Невидимки»), журналист-вдовец («Колыбельная»), бывший сектант Тэндер («Уцелевший») или врач-недоучка, помешанный на сексе («Удушье») - всего лишь одинокие люди, находящиеся в постоянном бегстве. От чего? От своей опротивевшей идеальной и размеренной жизни, от самих себя, наконец… Неслучайно и в «Невидимках», и в «Колыбельной», и в «Уцелевшем» значительную часть книги занимает путешествие. Да и в «Удушье» с «Бойцовским клубом» оно упоминается. Герои вроде отправляются путешествовать с какой-то целью, и мы о ней знаем, но… Это путешествие – пусть то полет в самолете или бесконечное катание на арендованных машинах по Америке – на самом деле не имеет никакого смысла. Не случайно, для описания перелетов Джека из одного города в другой Паланик использует однообразные рефрены-повторы: «Ты просыпаешься в Эйр-Харбор. Ты просыпаешься в Логане. Ты просыпаешься в кливлендском аэропорту имени Хопкинса». Для Паланика любое путешествие лишь символ одиночества и бегства в никуда, символ жизни в современном мире… Одноразовый мир и одноразовые знакомые. Именно поэтому в «Невидимках» описанию одежды Бренди Александер уделяется намного больше места, нежели описаниям окружающего героев мира дорожной Америки.
       Booklist назвал «Невидимок (Невидимых монстров)» «…гонки на предельной скорости восприятия». Измените это на «гонки на предельной скорости восприятия воспаленного сознания» - и вы получите четкое представление о стиле Паланика. Он отличается от медитативности Харуки Мураками, ироничности Коупленда или трэшевого натурализма Ирвина Уэлша, но в книгах Паланика можно найти и первое, и второе, и третье… Паланик пишет нервно и скрупулезно, насыщая свои книги мелкими деталями. После прочитки вы научитесь и напалм делать, и правильно разбирать лобстера. Постоянные скачки повествования, флэш-бэки, рефрены и неожиданный поворот сюжета с головы на ноги в финале делают пересказ книг Паланика делом неблагодарным и довольно сложным. Вообще, чтение Паланика вызывает странное впечатление - будто что перед тобой произведение талантливого психа. Спросите любого психиатра — постоянная фиксация на теме увечий и смерти говорит о серьезных психических отклонениях. А подобную тематику можно без труда отыскать в любом его романе. Но все вышеперечисленное помогает Паланику создавать картину сюрреалистического мира, в котором ткань реальности медленно, но верно, расползается. И появление могущественной магической книги или история о сомнительном «втором пришествии» уже не вызовут никакого удивления у читателя. Более того, он отложит книгу с уверенностью - а ведь такое могло быть.
       Проза Паланика – это воспаленный параноидальный трип. Поэтому неудивительно, что многие критики тут же принялись сравнивать его с Уильямом Берроузом.
       Кто-то считает Чака Паланика гением, кто-то – вторичным графоманом и бездарностью; кто-то искренне любит его книги, а кто-то ждет его очередной роман, чтобы обрушить на него порцию желчной критики… Отношение к романам Паланика – это дело личное. Но мне кажется, что писатель, берущийся говорить о вещах, которые мы отказываемся даже замечать, достоин внимания. Любого.

Книги Чака Паланика:

      Fight Club (1996)- WW Norton ( Бойцовский Клуб) Fight Club- Твердая обложка (1997) Fight Club - сценарная адаптация к фильму в мягкой обложке (1999) Fight Club – новое издание с предисловием автора (2004) В России издано АСТ под названием «Бойцовский Клуб»
      Invisible Monsters ( Невидимые Монстры) (1999) мягкая обложка - WW Norton Примечание: никогда не издавалось в твердой обложке. В России издано АСТ под названием «Невидимки»
      Survivor ( Выживший) (1999)- WW Norton Survivor – мягкая обложка (2000) В России возможно выйдет под названием « Умеющие выживать». Сетевой русский перевод – «Уцелевший»
      Choke( Удушье) (2001) – Doubleday Choke – мягкая обложка (июнь 2002) В России издано АСТ под названием «Удушье»
      Lullaby ( Колыбельная) ( мягкая обложка) (2002) – Doubleday В России издано АСТ под названием «Колыбельная»
      Diary ( Дневник) (August 2003) – Doubleday Diary - мягкая обложка (сентябрь 2004) В России – не издавалось
      Haunted ( Экскорт) (May 2005) – Doubleday В России не издавалось.

Источник: www.charlespalahniuk.ru